Никита Гендлер в свои 22 года строил большие планы: хотел участвовать в показах мод в Париже и Милане, работал моделью в Бангкоке и шёл к мечте. Но авария, произошедшая 17 сентября 2023 года, перевернула всё. Никита ехал на пассажирском сидении байка, и его сбила машина. Водитель скрылся с места ДТП. А Никиту доставили в больницу Бангкока с множественными переломами, большой потерей крови и — в коме. Так началась история борьбы Екатерины Шигаевой, мамы Никиты, о которой она нам рассказала.

Все произошло в Бангкоке

Утром получаю СМС-ку от старшего брата моего сына, Артёма: «Никита попал в аварию, перезвони, как проснёшься». 

Перед звонком думала: «ну, свалился, как всегда, ну руку, может, сломал просто». 

Корю себя за то, что материнское сердце ничего не почувствовало: не было такого, как в фильмах, когда мать сердцем чувствует что‑то страшное, нет.

После разговора мне стало страшно: я буквально выла от горя. Звонила отцу, родственникам — ситуация начала закручиваться внутри семьи. Потом ребята стали разбрасывать информацию о сыне в интернете, потому что Никиту не хотели оперировать без денег.

С момента аварии я понимала, что мне никто не поможет — поэтому даже не пыталась звонить в какие‑то органы. У меня просто даже в голове не было такого варианта: ну кому я могу позвонить? В мэрию, которая ничего не сделает?

Есть какая‑то специальная организация, которая помогает после ДТП людям и поэтапно говорит, куда идти и что делать? Тоже нет. Искать информацию в интернете? Бесполезно.

Всё, что мне оставалось — быстро собирать деньги, вылетать к сыну и решать всё на месте. Когда прилетела, то почему‑то была уверена: вот сейчас он меня услышит — и проснётся, скажет «привет!».  Каждый день я вставала в 7 утра, ехала до его реанимации и сидела там, пока в 11 часов меня не выгоняли охранники. Каждый день я просто сидела возле него и ждала этого «привет, мам!».И уже это давало мне силу!

Что бы мне ни говорили. Даже нейрохирургу, который его оперировал и сказал мне, что сын даже глаза не откроет, я через переводчика ответила, что мы потом к нему приедем, чтобы сфотографироваться. Тогда мне сказали, что я сошла с ума от горя.

Пусть так. Но я считаю, что не сломиться помогает вера в Бога, любовь к своему ребёнку и простая вера в то, что всё будет хорошо. Мысли — действительно материальны, поэтому уныние ни в коем случае нельзя допускать. Иначе — сломает. Стоит лишь начать страдать, что мало денег, нет сил — и дальше будто цепная реакция запускается: и всё разваливается.

Помощь от посольства, которой не было

Пока я летела, то была уверена: мне помогут в посольстве, просто не могут бросить. Там же ведь наши, наши люди, правильно? Но оказалось всё не так радужно: отец Никиты ходил туда и ждал по несколько часов, я ходила и ждала по 30–40 минут, пока ко мне вышел советник. Результат убил: никто ничего не может сделать, никто ничем не может помочь. 

Когда все операции уже были пройдены (Никита находился в коме в тяжёлом состоянии) я хотела, чтобы в посольстве мне помогли с переводом в государственную клинику, потому что 300–400 тысяч рублей в сутки в частной — это просто нереальные суммы. Хорошо, что в тот момент нам помогали простые люди — спасибо им за то, что они вообще появились в нашей судьбе, потому что, скорее всего, без них этого вообще ничего бы не было.

В посольство я пришла с конкретным запросом: помогите перевести сына в государственную клинику, поскольку там ниже расходы: около 40–50 тысяч ₽. Да, это тоже немало, но такие деньги хотя бы реально найти, что‑то продав или взяв взаймы. В посольстве ответили: «Мы не можем». Окей, тогда найдите виновника ДТП: пусть он оплачивает.

Помогите в расследовании. Ответ тот же: «Мы не можем». Почему так?! Ответ ещё более убивающий: «Мы находимся в чужой стране, поэтому не можем ничего, кроме как дать рекомендации».

Безусловная любовь, чтобы бороться

Когда всё это произошло, мы вообще ничего не знали: куда идти, что делать, какие документы собирать, кто может нам помочь и в чём. Мы просто остались со своей бедой один на один. 

И в такой ситуации поддержка семьи — очень важна. Потому что пока вы один — вы с этим не справитесь. Должна быть команда: когда все держатся за друг друга, что бы там ни было. Если ты не один — ты все сможешь.

Важно, когда в семье поддерживают: даже когда ты кричишь и плачешь, тебя не останавливают и говорят, что ты молодец — вот это даёт силы. И ты просто встаёшь и идёшь дальше. Я слышала от других женщин рассказы о том, что мужчины не выдерживают и уходят из семьи. К счастью у нас любящий отец, чья поддержка для меня и сына бесценна.

Меня однозначно спасает вера в Бога — это единственная мощная энергия, которая не даёт тебе сломаться. Потому что многие вещи ты не можешь обсудить даже с близкими — а Богу всё сказать можно. 

Мы с Никитой сейчас находимся в Мариинской больнице. Когда мы туда поехали, я на карте увидела, что там есть церковь — это, пожалуй, единственная больница, где есть место, куда ты можешь пойти. И знаете что? Она закрыта. Если бы при больницах делали бы такие маленькие церквушечки или хотя бы часовенки — людям стало бы намного лучше. Стало бы больше хороших поступков. Мы в России живём, мы православные — нам это надо.

За всё время со мной ни разу не поработал ни один психолог: ни в Бангкоке, ни здесь, когда мы вернулись. 

Лишь когда мы попали в областную клинику в январе-феврале (а ДТП случилось в сентябре 2023), психолога ко мне направила заведующая. Я так удивилась, что кому-то есть до меня дело: не до моего сына как пациента, а до меня — я была в шоке, если честно. 

Меня удивляло: почему я, почему ко мне пришел психолог? А она говорит: «Вы когда в самолете летите, маску кому сначала надеваете? Себе, а потом ребёнку, верно? Если с вами сейчас что-нибудь случится, никто не поможет Никите». И она была права.

Сложная просьба, которая подарила силы

Для меня как для человека, который абсолютно не вёл никакие соцсети, не выкладывал своих фотографий и вообще не представлял, зачем выкладывать свою жизнь на общее обозрение и что-то там рассказывать, это было ужасно. Меня попросили «Сними себя рядом с Никитой на видео и расскажи людям, чтобы они видели и слышали тебя».

Я долго настраивалась, записывала по нескольку дублей: их было минимум 10: запишу — удалю, запишу — удалю. Внутренне мне было очень тяжело признать себя слабой: такой, которая сама ничего не может сделать для сына, поэтому ей приходится просить других. Мне, как человеку, который никогда в жизни ни о чем не просил, этот порог переступить было действительно очень сложно психологически. Невероятно сложно. Я даже не думала, это будет так трудно. 

Не думала и, что кому-то будет интересно и кто-то будет помогать мне. Всегда казалось, что каждый сам за себя, но когда люди стали писать комментарии, отправлять деньги, а аудитория поддержки разрастаться — я ощутила прилив сил.

Поэтому всем, кто в схожей ситуации сомневается или стесняется просить других о помощи, могу сказать: просить — однозначно стоит. Надо просить! Надо писать, надо идти вперёд, не сдаваться, потому что у русского человека — огромное сердце и чистая душа, благодаря которой мы все друг другу помогаем. 

Простые мечты, которые обязательно сбудутся

Никита сказал, что он хочет стать «качком»: набрать массу, потому что долго лежал без движения. Это — его ближайшие планы. А наша общая мечта — это, конечно же, сесть. Сделать первые шаги. Но перво-наперво сейчас нужно заговорить. Для этого первый этап уже пройден: Никита может издавать звуки. Речь нужна, чтобы с ним могла заниматься команда по ЛФК.

Знаю, что реабилитация предстоит — жёсткая, долгая. Нам многие про это говорят. Сначала вообще никто не верил в Никиту, а теперь все врачи верят и твердят, что нам нужны время, силы и позитив. С позитивом у нас — всё нормально, с силами — тоже. Остаётся лишь время и команда профессионалов, которые помогут.

Почему акция ко Дню памяти жертв ДТП так важна

Я откликнулась на приглашение принять участие в акции в числе первых — меня привлекла идея общности. Наконец-то появится общность, где ты не один. Не сам справляешься с тем, как жить, реабилитироваться, справляться с навалившимися проблемами. Тогда люди в подобных ситуациях не станут терять время и, самое главное, деньги на то, что не поможет. Если в этом сообществе будут истории людей о том, как восстановить человека после серьезного ДТП, — это будет круто. Это будет экономия времени. Экономия денег. И экономия сил на то, чтобы справиться и не сломаться. Не будет никакого уныния, потому что будет всё понятно. А если появится возможность общаться внутри группы — допустим, с мамами и теми ребятами, которые уже восстановились, — сообщество станет бесценным. 

Комментарий Ольги Писановой, автора проекта

Граждане России, получившие травмы в ДТП в Таиланде, имеют право на получение страховых выплат по аналогии с ОСАГО в нашей стране.В Таиланде страховка обязательна для всех транспортных средств — от мопедов до автобусов. Без неё не выдадут талон об уплате транспортного налога, а без этого талона ездить запрещено. Это означает, что страховка на мопед, на котором разбился Никита в качестве пассажира, скорее всего, была оформлена. Нам предстоит её разыскать.

Лимиты покрытия следующие:
- 80 тысяч бат на человека в случае травм
- 300 тысяч бат на человека в случае инвалидности или летального исхода
- от 200 до 300 тысяч бат при серьёзных повреждениях органов
- 200 бат в день пособие по временной нетрудоспособности, максимум на 20 дней

Общая сумма выплат не превысит 304 тысячи бат (примерно 608 тысяч рублей).

Ситуация, с которой столкнулась семья Никиты, действительно сложная с правовой точки зрения, поскольку нет никаких документов о ДТП. Сейчас перед нами стоит задача выяснить все детали случившегося, чтобы помочь семье оформить страховое возмещение. 

Если у вас есть вопросы по оформлению страховых выплат, вы можете задать их по телефону +79237222154